Победителем голосования за пост февраля 2013г. становится наш многообещающий юный боец. Поздравляем Николь с безоговорочной победой!
Пост в "Частной клинике Ремедиум".

Николь, вообще, был существом относительно мирным. Разумеется, мирность эта измерялась исключительно по меркам типичной бандитской группировки сектора А, потому как в любом другом месте ушастому бы за все его деяния, как говорится, жопу бы на глаза натянули. Впрочем, на скромное счастье блондина, тот умудрился родиться в том месте, где подобную... процедуру надо бы по-хорошему проделать с каждым вторым. В секторе А - с каждым 1.5, если вообще не с каждым. Подобное помогало успокоить совесть и слиться с массой таких же как и ты, "отличившихся" окружающих. Конкретно сегодня, правда, задачи были совсем другие, если даже не сказать противоположные. Именно поэтому, в этот знаменательный день, Николь и Со, в лице девяти амбалов и самого блондина скромно зашли в клинику "Ремидиум" с парадного, единственного же входа.
Зашли, впрочем, это хорошее слово. Вежливое, аккуратное. В комнату заходят порядочные граждане, а вот остальные впечатывают свой ботинок 44ого размера в испуганно дребезжащее стекло входной двери. Хотелось бы сказать, что та грандиозно вылетела к чертям, но это было бы преувеличением и приукрашиванем, потому как дверь всего лишь шумно стуканула стену больничного желтоватого коридора, и отрекошетила обратно, чуть было не дав одному из нежданных "посетителей" по носу. Не наш это все-таки профиль.
- Твою мать, смотри чего де.. - обиженный двухметровый амбал в черных очках, погода не имела значения, благополучно заглох по молчаливому, но очень говорящему сигналу своего босса - сжатому кулаку.
Кто здесь босс, вообще, было понятно с первого взгляда. Потому что не одному уважающему себя представителю городского бандитизма не пришло бы в голову тащить с собой на дело того, кто легче и уже среднестатистического уличного качка. Николь напоминал принцессу с телохранителями, и наверное девушка за регистратурой смогла бы даже оценить комичность этой компании, если бы не была в таком шоке от происходящего. Блондинка была похожа выброшенную на лед рыбу - во всяком случае так же молчаливо открывала и закрывала род, не забыв широко выпучить свои голубые глаза. От шока, однако, опомнилась значительно быстрее, и руки ее, эти руки "золотой" секретарши, на автомате потянулись к стоящему на столе телефону.
Попытка, разумеется, не удалась. Попытке трудно было удаться даже теоретически, учитывая то, что у каждого амбала было с собой как минимум по одному пистолету с глушителем, которые те ей поспешили не без гордости "показать". Ну уж с этим мы справимся.
- Вы остаетесь на месте. Лицом к стене, руки на стену. Все ясно? - женщина добросовестно закивала головой, даже локоны из прически выбились, и поспешила принять требуемую позу. Николь же похлопал парочку амбалов по плечу, и те, послушные своему боссу, заняли место у двери и в начале коридора: как раз так, чтобы не пропустить ничего из происходящего на улице и продолжать наблюдать за девушкой-администратором, попа которой выглядела особенно аппетитно в столь интересной ситуации.
Николь, все так же молча, хлопнул пару раз в ладоши - предупреждение и напоминание о том, что расслабляться не стоит - и пропустил остатки своей команды вперед по коридору. Один из ребят, конечно, как и положено, остался рядом с "принцессой": хрупким ушастого не считали, но почему-то за его здоровье эти взрослые мужики тряслись как мамы-наседки. Отговаривать было бесполезно, так что тот только философски махнул рукой, вытащил из ботинка нож, получше перехватил пистолет, и зашагал вглубь здания.
Больничная тишина была, наверняка, глубоко оскорблена звуками дребезжащего под ударами молотков оборудования и криками напуганных медсестер. С врачами тут, как и говорили, было не густо, так что пока проблем не предвиделось; пациентов в палате хватало, но те особенно сопротивляться не пытались: больше были заняты сохранением собственного здоровья. И не предвиделось бы проблем и дальше, если бы Николь не повезло наткнуться на пока закрытую дверь. Блондин, сейчас просто человек с банданой на лице в типичной шапке драгдиллера, пожал плечами... И вот тут дверь уже вылетела с первого раза: спецэффекты лучше всего получаются у тех, кому на них глубоко насрать.
- Стоять... Ах, ну да, - здоровенный мужик, сопровождающий Николь, глубокомысленно замолчал. Действительно, лежащие на койках люди (они ли) вряд ли могли так уж бодро стоять.
- Можете на вставать, - оказывается и рэкетиры умеют шутить, - Вас это не касается. Увижу движение - туда стрелять и буду. Окей?
По хорошему, этих ребят лучше оставить целехонькими. Главное разобраться с оборудованием и поболтать с глав-врачом. Такие откровенные налеты Николь организовывал как-то не часто, и не хотелось снова сесть и посадить других только из-за того, что они позволили себе лишнего. Нам ничего не нужно, кроме "разговора" и обещания.
- Эй, босс, главного тут нет. Секретарша тоже нифига не знает.
Николь, наставивший пистолет на двух безоружных, недовольно вздохнул:
- Пусть ему звонит. По всем телефонам. Значит будем ждать. И да, вы... Да лежите, ну вас нахрен, - потер висок, мучительно размышляя на тему того, как они умудрились застать редкий момент отсутствия глав-врача в его же клинике. Пусть этот гад только гриппом мне заболеет. Я ему потом и не только этим заболею. Ну не записку же, *ять, ему оставлять? Твою ж мать.
Все как-то шло через одно место. Через то самое, в которое обычно посылают на долгую пешую прогулку. Николь был необходим этот глав-врач. Он сейчас был готов ну на почти все, только чтоб этот гад сейчас волшебным образом появился в своем кабинете. Группа пациентов в коридоре и два мужика на больничных койках - меньшее из его проблем. А проблема ли?
- Пусть она скажет, что у нас заложники.

Победителем голосования за пост марта 2013г. становится представитель полиции. Поздравляем Брендона Нортона с победой!
Пост в "Ресторан для vip-гостей и персонала".

Налицо было явное недопонимание. Но, как и всегда полагал коп, все беды этого города от того, что кулаками тут начинают махать раньше, чем стоило бы. За Леля Брен не переживал – что бы ни надумали себе там фанатики, парня им голыми руками не взять. А вот за себя и официанта стоило подумать и поволноваться. Во-первых, индикатор на рабочем браслете сработал, выдавая наличие магического враждебного фона – кто-то из братков нелюдь?
Вот же гадость. Хорошо, если какой-нибудь средней паршивости маг – против такого их с Лелем защитное поле браслета обережет. А вот с большим уже вряд ли справится. Впрочем, драка началась, а магической атаки сразу не последовало. Что уже внушало – сейчас, в городе, напичканном людьми, готовыми терзать всех инорасцев, может, еще и каждый первый подумает – пускать ли в ход силы помимо оружия и кулаков.
Большая часть «красавчиков» досталась Лелю, в котором здраво признали главный корень зла и наиболее опасную силу. На душу Брендона, с их точки зрения, и пары самых тщедушных хватало. Ну, вообще охамели.
Впрочем, вон, бедному официанту вообще одну единицу швали выделили. Так что по графе их дерьмометра Брендон еще не так сильно пал. Хоть и достаточно обидно, досадно, прямо скажем.  Оставив временно мысль о пистолете, как о не рациональной трате ресурса, коп больно ткнул ближайшего противника, того, что с тесаком, пальцами в глаза – метод, несомненно, подлый, не героический, но вполне действенный. Особенно, если сверху сыпануть в морду солью из пойманной от остатков их стола солонки. И пнуть сапогом побольнее, пока тот приходит в себя.
После такого можно было смело забирать второго «красавца» у официанта. Чем Брен и занялся, опрокидывая стул на своего оставшегося и временно оттесняя его в глубь зала. Чтоб не путался под ногами.
- Не дергайся, я коп, - вырубив не ожидавшего такой подлости мужика стулом по голове, коп спрятал оглушенного и придушенного мальчику-официанта с классными булками за спиной, коротко рекомендуя, - через минуту открою тебе коридор. Вали в подсобные. Не высовывайся. Вызови охрану и позвони в полицию.
Сказать, впрочем, было куда легче, чем выполнить так быстро и оперативно. Все-таки противников был явный численный перевес. И не в два раза. Видать, струсившие драться с Лелем, предпочли самовольно произвести рокировку, и теперь перли вчетвером на Брендона.
То ли мстить. То ли в заложники брать, чтобы казнимый согласился принять кару. Не анальную даже. Какой дурной тон:
- Мужики, птичка, - махнув рукой куда-то в потолок, попытался отвлечь внимание Брендон.
На одном даже сработало. Видать, все же, в группу явно не по уму, а по интересам собирали угрюмых. За амбалов коп ничего сказать не мог – те достались Лелю. Ну и славно. Не любил Брендон иметь дело с фанатиками инициативных групп анальной кары неких таинственных типов, признанных мировым злом.
Лель. Мировое зло. Хах! «Наших» он им положил. Брен от него в ТЦ и на шаг толком отойти не мог. Скорости ног не хватало. А потом и ноги. Дня три точно не хватало совсем.
И мог зуб дать, да не один, что там это был вообще единственный «божий одуванчик». Вынужденный, правда – у него дичь быстро бегала. Но сути дела это не меняло. Лель там  положить успел разве что на здравый смысл. Не в определенный момент – в принципе. По ощущениям. Оба они не далеко…
Впрочем, о чем это он? Да Лель там пальцем никого тронуть не успел. Еще и сам пулю словил. Мутное, правда, было дельце, но…
Нет, никаких «но». Можно, конечно, было бы и задуматься, и поискать причины причисления Леля к числу главных злодеев – паранойя не одному Нортону жизнь спасала. Но чуйка никогда не врала. Впрочем, это не помешало Брендону улучить минутку, чтобы сорвать газету со столешницы, медленно прокладывая им с официантом путь вдоль стены к выходу:
- Не дождешься, - фыркнул Брендон в ответ на предложение быть осторожнее. – Все веселье тебе оставить?
А приятно, так-то. Хах, заботится. Зло их злонамеренное.
Крикнуть о том, чтобы Лель был осторожнее, впрочем, Брен не успел. Как это часто бывает, все наложилось пластами друг на друга. Раненная нога подломилась, вынуждая копа пригнуться. Над головой просвистел первый огненный шар. Маг, чтоб его, то ли не маг, видимо, уставший получать от не в меру агрессивного оборотня, перестал скрываться. Визги усилились. Рассмотреть, кого опасаться, коп не успел. Кого-то из мрачных.
- Справа! – заприметив вторую огненную атаку, коп повалился на пол, придавив собой официанта – а задница у него и правда очень-очень, и крикнул, - Лель, сюда!
Кричать про щит копу показалось не слишком разумным. Оставалось надеяться, что Лель и сам сообразит, что не зря зовут.

Автором лучшего поста прошлой недели становится назначается молодой и подающий надежды  Тони.
Ознакомиться с игрой можно в Частной клинике "Remedium"

Льюис бы поделился с доктором истерией про этого самого нелюбителя французов, и возможно рассказал бы, что этот тип неоднократно получал в морду, и так далее, и вообще он уже давно помер. Мог бы Льюис, но не сейчас. В его голове царил первозданный хаос…
Он лежал на койке, вытянувшись в одну линию и как можно плотнее прижав к себе руки. Кто его знает, откуда в голове возник порядок действий: замереть, не дышать, прикинуться мертвым. Нет, сначала, Тони был в простом, обычном таком, будничном недоумении, когда доктор залез на него. С Льюисом такого никогда не случалось, более того, ему даже в голову прийти такое не могло. Вот ты лежишь, продырявленный в плечо, доктор тебя зашивает, лечит, а потом усаживается сверху… «Может тут так принято?» промелькнуло в неразберихе мыслей.
Потом же, когда врач принял образ хищного зверя, Льюис одномоментно захотел иметь способность к телепортации. Не хватайтесь за пистолет – говорили они. Я не опасен – утверждали они. Трудно сохранять спокойствие, когда над тобой зависает огромная кошка.
Когда барс открыл пасть, выпростав на волю огромный розовый язык, Тони увидел эти зубы. Он не мог их не увидеть. Эти огромные клыки молочного цвета были так близко от его головы. Язык кота прошелся по щеке Льюиса, и ему показалось на мгновение, что в пасти барса исчезнет половина его лица, утянувшись вслед за языком. Тони зажмурился, повторяя про себя мантру «Сохраняй спокойствие», и непроизвольно расцвел этими дурацкими коричневыми «веснушками». Сердце подпрыгивало к самому горлу.  А когда барс, склонившись, принялся фырчать в плечо Льюиса, тот не выдержал и отодвинул от себя огромную шерстистую голову двумя рукам:
- Хорошо, я понял, ты настоящий! Не ешь меня!
После того, как док вернулся в свою прежнюю форму и заорал, взывая к какой-то Лоре, Тони подпрыгнул на койке всем телом. Он был морально не готов к тому, что доктор, сохраняющий спокойствие всё это время, способен издавать такие пугающие звуки. От этого возгласа, Льюис снова впечатался в матрац, буквально врастая в него спиной.
В кабинет зашли две дамы. Одна постарше, другая помоложе. Тони совсем никак не хотел участвовать в происходящем, только перебрасывал взгляд на каждого находящегося в комнате по очереди. Они о чем-то беседовали, но Льюис был занят исключительно своими мыслями, раскладывая всё по полочкам.
«Итак, этот странный город имеет только вход. Это хорошо. Но из него нельзя выйти. Это плохо. Здесь меня не найдут копы за ограбление – это хорошо, но здесь меня может сожрать какая-нибудь тварь – это плохо. Мое плечо практически залечено и не болит – это хорошо. Но что делать дальше, я не знаю – это плохо…» И всё в таком же духе.
Он не сразу понял, что обращаются к нему, когда доктор предложил взглянуть наружу. И начал реагировать на окружение, когда оставшиеся подтянулись к окну. Тони поднялся с койки и преодолел короткое расстояние до подоконника двумя шагами, и сконцентрировал внимание на происходящем.
Дама. Та, которая была постарше. Скинула простынь, а это единственное, что на ней имелось, и скрючилась в жуткую позу. Ее тело словно перемалывало невидимыми гигантскими пальцами, оно менялось. Руки и ноги превращались в медвежьи лапы, и за считанные секунды от той женщины вовсе ничего не осталось. На ее месте возникла огромная медведица. Тони никогда таких не видел, она была необъятна.
- Йобензибитте… - соскользнуло с его языка.
И тут эта зверюшка изобразила перфоманс… Она плюхнулась на зад и проделала пару фокусов своими лапами. До этого момента Тони был уверен, что медведи совсем неуклюжие животные. На увиденное Льюис среагировал нервным смешком, затем посмотрел на доктора - «С этим всё понятно…». Затем на девушку - «В кого она, интересно, превращается?» Потом снова на доктора:
- Мне… Нужно выйти.
Он кивнул, непонятно зачем, осторожно отошел от тех двоих, подобрал свою сумку, обжал ее обеими руками и, в чем был, пошел на выход, стараясь совершать как можно меньше движений и быть совсем незаметным. К своему большому сожалению, где именно он находится, Льюис не знал, поэтому сразу же свернул не в ту сторону.

В результате сложнейшего выбора из изобилия отличных постов, автором лучшего поста последней недели апреля заслуженно стал участник квеста, Гаамия Раух. (См. пост выше).
Ознакомиться с игрой можно в Отеле "Убежище".
А сегодня мы рады сообщить, что этот же пост побеждает в конкурсе на лучший пост апреля 2013. Равняемся на лидера!

Напряженная борьба завершена, и автором поста месяца заслуженно и всенародно признан Карл Хорт.
Ознакомиться с игрой можно в Антикварной ласке "Kiste".

Когда Карл проснулся, было темно. Он даже не осознал сначала, что проснулся, ведь в его сне тоже было темно. Просто теплая, бархатная темнота загустела, становясь непроницаемой, и  тяжело навалилась на него, вжимая в постель. Карл услышал хриплое шипение, и когда оно перешло в захлебывающийся тихий присвист, понял – это он. Это он так выдохнул сквозь стиснутые зубы. И только тогда он осознал, что уже некоторое время как не спит.
Карл закрыл глаза и медленно вдохнул, приказывая себе расслабиться. Темнота стала легче, превратившись из ватного одеяла в легкий плед. Она уже не мешала дышать, и не было необходимости так сильно, до судорог сжимать зубы. Карл лежал, вслушиваясь в свое мерное, спокойное дыхание, и бездумно скользил пальцами по льняной прохладной простыне, ощущая ее успокаивающую шероховатость. Все хорошо. Вчера, перед тем как  лечь спать, он закрыл ставни, именно поэтому вокруг такая темень. Сейчас он встанет, откроет ставни и сразу станет понятно, какое время суток на дворе. Пальцы, ведомые какой-то своей, неподвластной Карлу волей, перестали терзать простынь и смяли в  горсти край покрывала. От приятной шерстяной колючести от кончиков пальцев по плечам и спине прошла короткая дрожь, от которой на краткий миг сбилось уже выровненное дыхание, и голова невольно запрокинулась назад, утопая в подушке. Карл даже удивиться не успел этой своей реакции, ибо оное движение спустило с привязи целый ворох чувств и ощущений. Шорох волос по наволочке, поскрипывающей от крахмала и о которую так славно потереться щекой. Свежий запах хвои и цитруса – единственный запах кондиционера для белья, который он признавал. Ласково щекочущий шею мягким ворсом ворот халата. Зуд на щеках и подбородке, вызывающий нестерпимое желание почесаться, и которому невозможно противиться в темноте собственной спальне. Карл с наслаждением запустил ногти в бороду, поскреб пару раз подбородок и застыл, широко распахнув глаза. Он вспомнил. Провалившийся ритуал, упавшую звезду, свою боль и предсмертную агонию, в которой он прощался со своим бытием Страницы, становясь обычным полукровкой, которому всего-то везет чуть-чуть больше, нежели остальным. Становясь незрячим. Обретая окружающую его темноту в вечные спутницы.
Резкая боль помогла справиться с накатившей паникой и сбросить вызванный ею ступор. Он глубоко вздохнул, пытаясь осознать, что же ее вызвало, и поняв еле слышно фыркнул. Сам виноват. Так сильно стиснул покрывало, что, видимо, сломал себе ноготь. Основательно так, сломал, под самый корень – смог опознать он, машинально сунув в рот ноющий безымянный палец левой руки, и поморщился: длинные ногти неприятно чиркнули по коже на скуле. И когда это он успел их отрастить? Ах, да. Пао. Пао, никогда и ничего не делающий на половину.
Карл провел рукой по волосам, собирая их в хвост и перекидывая через плечо, чтобы оценить длину. Явно ниже лопаток, что уже превышает допустимое. Да еще и борода эта. Почти по грудь. И чешется, зараза. Он ведь никогда не носил бороды, даже в более чем далекой юности. Хотя ему, как говориться, грех жаловаться. Его воспоминания несколько притупились и утратили ясность, но и того, что осталось с головой хватало, чтобы понять – его претензии к излишнему оволосению, мягко говоря, нелепы.  Он и раньше то не мог позволить себе подобной роскоши – быть нелепым, а сейчас ему тем более не до этого. Нужно понять, как ему с максимальным комфортом прожить оставшиеся – сколько там ему Пао напророчил? -  пятьдесят лет. Карл пропустил пряди между пальцами и усмехнулся. Не густо, как не посмотри. С другой стороны, более чем щедрый подарок, если учесть сложившиеся обстоятельства. Так что тут и понимать то, особенного нечего. Он проживет оставшиеся ему годы в свое удовольствие. Мирно, тихо, спокойно, занимаясь любимым делом. С любимым делом, правда, возникнут затруднения, но тем занимательнее будет его продолжать. Да и Пао говорил, что его слепота, не навсегда. Что должной заботе и толики удачи…
Карл вздохнул и повернувшись спустил ноги с кровати. Удачи у него – бери не хочу. Не на данный момент жизни, конечно, но все вернется в норму через пару месяцев. Но и этой малости ему хватит за глаза и за уши. Эта магия была самой его сутью, и от нее избавиться можно было, только умерев. Ни к первому ни ко второму Карл не стремился. Что касается заботы… Ну, эту проблему, так или иначе, но можно будет решить. Просто он знает, что это ничего не изменит. Он не против торгов с Судьбой, но вести их нужно было раньше. А теперь цена уплачена, сделка совершена, проданное обмену и возврату не подлежит. Так что нужно расслабиться и получать удовольствие. И он его получит. По максимуму. Выжмет до последней капли. И никаких больше сделок – ни с Судьбой, ни с самим собой. На такие глупости времени у него больше нет.
Карл выпрямился и закусил губу, напряженно всматриваясь перед собой незрячими глазами. Ему нужно в ванную. Побриться, подстричь ногти, вымыться и вообще привести себя в порядок. И в этом, по сути, нет ничего сложного. Да, он не видит. Но он столько лет прожил в этом доме, что спокойно мог ходить по нему с закрытыми глазами. Так что, давай, старина, сосредоточься и вперед. 
Он склонил голову к плечу, вспоминая, как он проснулся и на какой стороне кровати сейчас сидит. Выходило, что на правой. Точно, он всегда вставал так, что оказывал на правой стороне кровати. Значит, ему нужно встать, дойти до стены – там вряд ли более пяти шагов – а там, по стеночке он прекрасно и без особых проблем доберется до ванной. Плевое дело, если задуматься серьезно. Гораздо проще того, чем он занимался последние сто пятьдесят лет.
Карл медленно поднялся, постоял, прислушиваясь и пытаясь таки определить время суток. Судя по тишине – или ранее утро или поздний вечер. Судя по его состоянию, он проспал достаточно, чтобы травки Пао завершили начатое его магией дело. Голова ясная, ничего, кроме сорванного ногтя не болит, и легкость тела, как у Хлестакова мыслей – необыкновенная. Так что хватить мяться, что барышня на первом свидании. Принял решение – доводи его до конца. Он вытянул руку и сделал первый шаг.
Второй шаг вышел более уверенным, третий - просто пример для подражания, а на четвертом он коснулся пальцами стены. Карл постоял немного вспоминая планировку второго этажа, и решительно повернулся на лево.
Рисунок обоев почти не прощупывался, но спутать его с гладкостью покрытого лаком дерева было бы совершенно невозможно. Что ж, он добрался до двери гораздо быстрее, чем думал. Карл мысленно поздравил себя с этой маленькой победой и нашарив ручку, плавно повернул ее одновременно толкая дверь и перешагивая порог.
Босая ступня почти по щиколотку утонула в густом ворсе, и Карл недовольно нахмурился. Он все же ошибся. Эта дверь вела не в ванную, а в коридор. Что ж, он попробует еще раз. От двери сориентироваться должно будет проще. А у него бесконечное количество попыток, в конце-то концов.
Карл невесело улыбнулся своим мыслям, повернулся, чтобы войти обратно, и тут ему что-то послышалось. Что-то чужое, чего в его доме быть просто не могло. Он замер, напряженно вслушиваясь и облизывая сухие губы. Дико захотелось пить, а в желудок упал тяжелый холодный ком. Рядом кто-то был. Он слышал дыхание этого кого-то совсем рядом и, кажется, невысоко от пола. Карл отпустил дверную ручку, делая сначала один, а потом и второй шаг назад. Перила лестницы подло ударили его в спину, подталкивая обратно, и он наступил на что-то узкое и мягкое. Первой мыслью Карла было, что это чей-то хвост, и он не далеко ушел от истины – он наступил на пояс собственного халата. Но оная так и не успела оформиться, потому что он упал. Лицом вперед.
И чьи-то сильные руки подхватили его.
Холодный ком ухнул вниз, в ушах оглушительно зашумело, и Карл закаменел, пытаясь справиться с охватившим его страхом. Он поднял голову, глядя перед собой, силясь разогнать эту чертову темноту, и шумно втянул носом воздух.
Непривычный, чужой запах. Мягкая ткань под пальцами. Крепкое, напряженное плечо. Карл вцепился в него мертвой хваткой, неловко выкинул вторую руку вперед и запутался в жестких, словно прокрахмаленных, волосах. Дернулся выпутываясь, рука сорвавшись скользнула по голове, зацепила ухо… Нечеловечески длинное, вытянутое и заостренное ухо. С тремя сережками. Где-то ему такое уже встречалось. Не так давно.
- Доброго… времени суток, - проговорил Карл и выпустил ухо из пальцев. С неохотой, если признаться, ну хотя бы себе. Очень уж приятен был на ощупь контраст металлической прохладной серьги и мягкой теплой мочки. Сердце билось так же часто и неровно, в ушах все еще шумело, но к Карлу возвращалась его привычная невозмутимость. – Благодарю вас, юноша. Можете меня отпустить.
То, что полуэльф был в доме, Карла не удивило. Их сделку никто не отменял, так что, где же ему еще быть? И тому, как удачно тот решил перекантоваться под его дверью – тоже. А вот нежеланию своему чтобы тот его отпускал – удивился безразмерно. Иначе как было объяснить эту, по всем пунктам неуклюжую попытку сменить тему?
- Как вам фильм, Николь? – вежливо поинтересовался Карл, окончательно успокаиваясь. – Вам понравилось? Наша сделка все еще в силе?

И мы возобновляем традицию награждения лучшего поста месяца, пусть благодаря отсутствии инициатив и демократию меняет монархия. В августе самым ярким, насыщенным и интересным постом порадовала нас Ривка. От всей души поздравляем красавицу!
Ознакомиться с игрой можно здесь!

Запах ментола и смрад серной поволоки лешая учуяла задолго до того как услышала голос, и увидела, нарисовавшегося, с гаденькой ухмылочкой на лице, демона. И все равно вздрогнула от визгливых ноток, словно ее ударили раскаленным прутом по голым плечам.
Со стороны могло показаться, что появление Мёрдока напугало Ришу.  Она ссутулилась, опустила плечи, ладони обхватившие лицо Варфаламея, застыли, с зажатой окровавленной тряпкой; волосы рыжим покрывалом упали на лицо, видимо стягивающая их лента лопнула, а лешачка этого даже не заметила.
Пока демон говорил, Хранительница оставалась сидеть неподвижно, замершая, словно статуя на морском берегу. Не шелохнулась, когда гончая с наскоком подлетел и вывалил перед ней все ее вещи, только пряди всколыхнулись от воздуха, волной ударившего в лицо.
Команда, отданная холодным бесцветным голосом, во второй раз заставило дрогнуть тело лешей. Медленно, словно во сне она подняла голову и посмотрела на треплющегося демона. В желтовато-зеленых глазах не было ни тени страха или сомнения. Радужка заполнила почти весь белок, а зрачки превратились в невидимые тоненькие щелочки и теперь взгляд лешей сверкал золотом. И он не предвещал ничего хорошего.
Но, похоже, самоуверенность и самолюбование не позволили Мёрдоку разглядеть в нем реальную угрозу.
И почему все они так любят болтать?
Все так же медленно и осторожно Ривка уложила голову Варфаламея на свой кошель, незаметно скользнув в него узкой ладошкой, и выпрямилась. Хранительница уже не обращала внимания на демона, она пристально вглядывалась теперь в алые, горящие жаждой убийства глаза пса, пытаясь разглядеть в них хоть толику сохранившегося разума.
Сейчас ей хотелось кричать от досады, кусать локти и шипеть словно кошке, которой прищемили хвост. Лешей хотелось сказать много чего этому пафосному глупцу, мнущему в пальцах вонючую сигарету, о том с каким удовольствием впилась бы она когтями в его белесые глазки и перегрызла бы глотку, чтобы никогда не видеть больше как мучается тот, кто поневоле связан с ним словом, повенчанном на идиотской прихоти. И своему преследователю, о, ему бы досталось много больше, за ту глупость, которую он совершил, поддавшись, зову бездумно и подчинившись своей вспыльчивости.
Но она молчала, все так же продолжая вглядываться в глаза, готового к броску животного. Ей очень хотелось верить в то, что пес ее не убьет, но обманываться глупо. Сейчас все сознание было заполнено приказом хозяина. Охотник готов был при любом неосторожном движении броситься и разорвать свою добычу. То, что с таким тщанием пыталась отыскать во взгляде лешая - отсутствовало. А потому не стоило даже мечтать о пощаде.
Но он принес мне мои вещи!
Холодный рассудок готов был дрогнуть перед этим внутренним воплем. Риша закусила губу до крови. Почувствовала, как металлический привкус на языке меняется на тягуче-вязкий древесный, сжала кулаки, и прыгнула вперед.
Одновременно с ней в воздух взвилась и гончая, оттолкнувшись сильными лапами, подняв фонтан песчаных брызг, она, раскрыв горячую пасть, грудью сшибла лешую.
Победный крик демона сменился на удивленный возглас, а потом перешел на визг. И все кругом накрыла волна жгучего, нестерпимо-чистого Света. Казалось, он проникал всюду, забирался даже под кожу и щекотал своим теплом каждую клеточку тела.
Закрывшись рукой от мощной челюсти, Риша только и успела развернуть тушу пса так, чтобы максимально закрыть от ударной волны, прокатившейся по пляжу. Лешей даже думать не хотелось, какую нестерпимую боль причиняет магия света ее преследователю.
Рухнув клубком в воду, и хлебнув воды, Хранительница вскочила на ноги и закашлялась. Разбившийся о грудь демона амулет света, погасил адский огонь и вылизал прибрежный песок до идеально ровной поверхности. Сейчас гармонию природы нарушали только тело Варфаламея, припорошенное золотой пылью и разметавшееся чуть поодаль тела демона.
Ривка вздохнула. С того момента как Мёрдок начал свои игры лешая не расставалась с фиалом никогда, тепля надежду, что все-таки не придется пускать его в ход. Но мало когда желания совпадают с действительностью, и Хранительница это понимала как никто другой.
Склонившись над охотником, лешая сначала аккуратно, а затем сильнее похлопала его по щекам.
Нужно было привести пса в чувство до того, как оклемается демон. Артефакт помог, конечно, но его силы хватило лишь на то, чтобы загасить потоки магии и оглушить противника. На сколько, оставалось только гадать. И проверять на практике Рише этого совсем не хотелось.
Размахнувшись, она наотмашь ударила по лицу мужчины.
- Ну, миленький, ну давай же... не будь ты тряпкой, очнись, наконец! - последние нотки, почти просящей в начале фразы, больше походили на приказ или раздраженный рык.

Новый год, новые сюрпризы. После недолгого вынужденного перерыва возрождаем традицию.
И победителем первого месяца нового года становится Хью Мердер со своим постом во флешбеке со Стеллой. От всей души поздравляем с давно заслуженной победой!
Ознакомиться с игрой можно здесь.

Надо обыграть свой характер правильно, уж больно он из меня лезет. Столько раз корил себя за это...
- Я никогда не ставил себе целью впадать в крайнюю подозрительность. Поэтому так сразу не могу сказать ничего определенного. Это надо хорошо обдумать, вспомнить все что я видел или слышал.
Но в любом случае с этого момента я присмотрюсь к каждому... Ах, как я неудачно вляпался! Ищут точно не меня, я еще ничего не сделал для этого, но если я где-то раньше допустил хоть малейший промах, при хорошем дознании достаточно будет и подозрения. Не знаю, кто этот гаденыш, который испортил мне всю игру, но придется найти его раньше, чем землю подо мной перекопают, чтобы туда же меня и уложить.
Лон впервые отвел свой взгляд от лица Падшей и посмотрел на свои руки, плотно обхватившие ручку портфеля. Вид у него был сосредоточенный или скорее погруженный в себя, будто он прямо сейчас пытался проанализировать поведение и слова всех тех, кого он встречал в отеле. На деле же мысли его были заняты анализом своего положения.
Сейчас ее карту можно побить любой, самой слабой парой, не выдавая при этом тройку тузов. И только потому, что она и не рассчитывает, что крыса падет к ее ногам с просьбами наказать ее за плохое поведение. Но в следующий раз она вызовет на разговор настолько подготовленная, что это будет не покер, а шахматы, где блеф не сработает, а удача может придти лишь в ошибке противника - на это не следует рассчитывать. Крыса должна быть поймана раньше.
- Я стремился сюда, - заговорил он, снова смотря в лицо Падшей. - Начал с небольшой группировки, торговавшей оружием. Быстро попал в любимчики, а там перебрался к Парнелли, курирующему все банды торговцев сектора А. Именно у Парнелли я проявил себя еще и в "секретарской" работе. Мистер, так зовут его среди коллекционеров оружия, будучи постоянным клиентом Парнелли, выторговал меня у него. Я проработал у Мистера почти полгода, выполняя различного рода работу и, полагаю, зарекомендовал себя на столько, что открывшись ему и рассказав, что хочу работать здесь, получил его рекомендации. Он снизошел до "юношеских амбиций", так он это назвал, - Коэн остановился, но это не была пауза. Он говорил размеренно и с чувством, если только можно говорить так, сохраняя спокойствие в голосе. - Я сирота и мне не на кого положиться, но я не лишен амбиций. Это место секретаря кажется задвинутым в самый угол, но на самом деле это вершина, с которой видно почти все.
Так... я разошелся. Зато теперь меня смело можно выпускать ораторствовать за секретарское кресло. Впрочем можно усмотреть и другие плюсы: теперь я больше похож на амбициозного карьериста (надеюсь, что с мозгами), чем на засевшую в норе крысу.
С этими мыслями Коэн потушил разыгравшийся в его глазах огонь, и голова его сильнее опустилась и втянулась в плечи, которые ни разу не попытались расправиться за время пламенного монолога. Спина его так же ни на мгновение не изменила свой сгорбленный изгиб, и это очень резонировала с его словами и мыслями. Возможно именно это оставляло неизгладимое впечатление, когда он начинал говорить с тем, кто был ему зачем-то нужен, но сохраняло его невзрачность во всех остальных случаях.
- Я могу работать кулаком, но предпочел бы сначала поработать головой.
А еще осмотреться. И ведь не сказал ни слова лжи. Теперь она решит, что либо я человек с характером, либо ну очень наглая крыса. Но будет права в обоих случаях.
Секретарь смотрел прямо на хорошенькое и одновременно жесткое лицо своего судьи. Он соврал, если бы сказал, что не боялся ее решения. Но нельзя с такой работой просто бояться. Можно только бояться, но идти вперед. За каждым углом тебя может подстеречь смерть и это не повод стоять на месте и не заглядывать туда.
Лон сыграл и сделал ставку на... любопытство.
Лишь бы не чрезмерное....